До революции в Москве тащили что ни попадя. Объектом внимания жуликов были предметы, которые сегодня никто и не воспринял бы как подходящий для кражи объект.
В первую очередь это относится, конечно же, к вещам, которые и красть-то, собственно, не нужно. Стоит себе на улице, просто подошел, да взял. В частности, 17 ноября 1888 года на улице Даниловской задержан был крестьянин Гунбин, тащивший на себе два флага.
- Куда ты их несешь? - спросил городовой.
- В починку, хозяин приказал отдать, - ответил Гунбин.
Выяснилось, что флаги он просто-напросто стащил с дома на Спасской улице.
У дома в Трехпрудном переулке какой-то оборванец преспокойно отодрал кусок решетки от балкона и, несмотря на крики кровельщиков, починявших крышу, достойно удалился. А у дома в Зыковском проезде днем ранее пропало целое звено забора. Больше вор ни на что ни позарился – видимо, ему был нужен именно забор.
Спустя всего-навсего месяц дворник Скворцов с Долгоруковской улицы заявил в полицейском участке, что одной прекрасной ночью у оранжереи была украдена ни много, ни мало, целая стена. Правда, со стеной все было ясно – часть бревен, из которых она была изготовлена, была вскоре найдена в одном из дворов на Миуссах, уже в виде дров для растопки.
Нередки были и такие сообщения в газетах: "Могильщик Калитниковского кладбища крестьянин Новоселов задержал запасного унтер-офицера Козлова с пятью металлическими крестами, похищенными им с могил на том же кладбище. Козлов, не имеющий пристанища и занятий, в краже сознался".
Даже нынешние бомжи брезгуют подобным промыслом.
Ближе к концу позапрошлого столетия жулики стали покушаться на всевозможные технические агрегаты. В частности, в 1899 году на Даниловской улице "из уличных фонарей кто-то похитил две горелки системы "Ауэра". И тогда же "какой-то оборванец проходя по Переведеновскому переулку, вытаскивал из фонарей висящих у ворот домов, лампы".
Впрочем, творения прогресса похищали и раньше. Например, в 1883 году "в ночь на 20 июля с канализационного поля Петровско-Разумовской академии были похищены четыре термометра для измерения температуры почвы стоимостью 24 рубля." А крестьянин Иван Яковлев и вовсе выломал две доски в сарае Зоологического сада и утащил из сарая кости различных животных и проволоку, предназначенную для изготовления из тех костей образовательных скелетов.
Словом, тащили все подряд. Лавровые деревья из цветочных магазинов, витрины с фотокарточками, выставленными для рекламы у двери фотоателье, козырьки для картузов, оставленные козырщиками для просушки во дворе. Кто-то тащил письма из почтовых ящиков, чтобы воспользоваться чужими почтовыми марками. Кто-то покушался на бильярдные шары. Иной хватал кастрюлю с закипевшим супом, и с кастрюлей убегал.
Часто кражи явно были следствием небрежности самих обворованных. Например, в театре Корша в начале девяностых годов позапрошлого столетия стали пропадать бинокли. Полиция заинтересовалась этим делом, и в один из вечеров чиновник полицейского резерва задержал какого-то мальчишку, прохаживающегося в антракте между креслами. При обыске у мальчика действительно нашли один бинокль, который он украл из ложи-бенуара. Похищенное юный жулик относил в мелочную лавку Ермакова.
Ермаков потом божился, что и не догадывался о происхождении биноклей. Однако очевидно: если бы зрители не оставляли их в антракте без присмотра, то и истории бы никакой не вышло.