В Москву на поезде дальнего следования приехал старый, сильно пьющий нищеброд. Остановился в дешевой, поганой гостинице. На швейцаре был засаленный картуз, из раковины пахло. Между прочим, в самом центре города, как только такую нашел.
Отправился гулять. Полюбовался памятником Пушкину, зашел в кофейню на Тверской - смог позволить себе только чашку горячего шоколада. Переместился в ресторан - такой же скверный, как гостиница. В агрегаторах он ничего не понимал, где-то нашел еще одного старого бедолагу, промышлявшего извозом.
В ресторане ел полусырой шашлык, пил вперемешку алкогольные напитки. Стоял апрель, и в туалете было холодно. Облезлыми казались даже аквариумные рыбки. Больше того, там курили.
На следующий день был в церкви, на венчании собственной незаконной дочери. Даже не подошел к молодым, и уехал обратно, в свою провинциальную глушь.
Можно ли полюбить такой город с таким вот туристом? С точки зрения нынешних городских топ-менеджеров, это полностью исключено. Такую Москву надо вытоптать, выжечь, даже память о ней истребить.
Тем не менее, я только что пересказал сюжет одного из прекраснейших бунинских рассказов - "Казимир Станиславович". Гостиница же называлась - "Версаль". Она действительно существовала на углу Большой Дмитровки и Столешникова переулка. Иван Бунин описал эту Москву с такой любовью, что ее совсем не хочется вытаптывать, а хочется, наоборот, лечь посреди этого города и плакать от восторга.
Топ-менеджер, конечно, может возразить, что это будут слезы лузера и нищеброда, таких, как этот бесполезный дядя, а современная Москва-то существует не для них. Но описал, можно даже сказать, что воспел ее вовсе не дядя, не Казимир Станиславович, а Иван Алексеевич. Нобелевский лауреат - это, конечно, не топ-менеджер, но тоже круто.
(Написано для сайта "Совсем другой город")