Владелец серпуховской мануфактуры Николай Николаевич Коншин был купцом старой закалки. Со своеобразным, очень строгим, хотя несколько курьезным кодексом чести. И, когда один из его сыновей, тоже Николай Николаевич (а все его сыновья были Николаями, таков уж каприз "хозяина Серпухова") решил сменить бухгалтерские книги на карьеру оперного певца, Николай Николаевич старший рассвирепел. Но и запретить не мог - не та эпоха на дворе. Однако и мириться тоже не хотел.
А у сына все было всерьез. Он окончил московскую консерваторию, сделался солистом Императорских театров. Много концертировал, в том числе за границей. И даже женился на американской певице Эмме Мэршон.
И вот - настоящий триумф! Вступление русского певца решила посетить сама английская королева. И серпуховский интриган, задействовав свои немыслимые связи и вложив немало денег устроил так, что сыну сообщили неправильное время начала концерта. Он опоздал к английской королеве на целый час. Неслыханная дерзость.
Коншин младший вместе со своей супругой возвращаются в Россию. Заграничные сцены закрыты для русского хама. А с российскими сценами проще - Коншин старший перед каждым выступлением сынка нанимал клакеров, которые срывали выступление.
В результате сын вместе с женой поселился в Ахлебинине, в одном из коншинских имений. Там супруги разводили скакунов и обучали крестьян оперному пению. Местные косари, поющие посреди поля арии на итальянском языке прославились на всю Калужскую губернию.