В 1918 году Россия перешла с юлианского календаря на григорианский. Декрет Совнаркома от 24 января провозглашал: "Первый день после 31 января этого года считать не 1-м февраля, а 14-м февраля, второй день считать 15-м и т. д.".
И на рубеже 1918-1919 годов возникла неожиданная проблема. Дело в том, что страна перешла на новый календарь не полностью. Церковь так и осталась при старом и привычном юлианском календаре.
То есть до 1919 года и Рождество Христово, и Новый год были юлианскими. Новый год следовал за Рождеством, и православные справляли оба праздника. Тут же Рождество, как церковный праздник, осталось юлианским, а Новый год, как праздник светский, сделался григорианским. И оказался перед Рождеством. Попал в Рождественский пост, когда отмечать ничего не положено.
И тогда верующие начали отмечать старый, то есть, юлианский Новый год. А следом за ними и все остальные. Потому что ну кто же откажется от лишнего праздника. Тем более необязательного, неофициального, а потому особенно уютного и трогательного.
А разница между двумя календарями составила 13 дней.
Андрей Вознесенский посвятил этому празднику стихотворение:
С первого по тринадцатое нашего января, сами собой набираются старые номера. Сняли иллюминацию, но не зажгли свечей, с первого по тринадцатое жены не ждут мужей.
Этот праздник - особая сказка.
А еще Старый Новый год - прекрасный повод потянуть с разбором новогодней елки. На радость детям и котам. Да и себе, любимым.
Ну и, конечно, повод лишний раз нарезать очень вредный и при этом всеми так любимый "оливье".