Рубрика: Москва

Георгий Гулиа - советско-абхазский классик и биограф Михаила Лермонтова - писал: "Почти ежедневно от Молчановки до Тверской вышагивал широкоплечий, большеглазый юноша, сама встреча с которым, если бы кто-либо узнал в нем будущего пророка, была бы величайшей наградой для любого мыслящего человека".

Дом на Малой Молчановке в 1829 году сняла бабушка Лермонтова, Елизавета Алексеевна Арсеньева. Там они и жили. А на Тверской юноша учился. Сначала в университетском пансионе, а потом и в университете. Место для проживания было выбрано довольно необычное - шагать две версты только в один конец. Всего - четыре в день. Но и бабушка у Михаила Юрьевича тоже была дама непростая. Самоуверенная, властная - с такой особо не поспоришь.

В 1908 году родился человек, полностью изменивший детство нескольких поколений - писатель Николай Носов. Он знаменит в первую очередь тремя книгами - "Приключения Незнайки и его друзей", "Незнайка в Солнечном городе" и "Незнайка на Луне". Мир, созданный в этих книгах, затягивал не меньше, чем мир Гарри Поттера. Возможно, и больше.

А ведь у Носова были еще знаменитые повести и рассказы, мимо которых не прошел, пожалуй, не один советский школьник начиная с середины прошлого столетия - "Бобик в гостях у Барбоса", "Фантазеры", "Живая шляпа", "Замазка", "Дневник Коли Синицына", "Мишкина каша", "Витя Малеев в школе и дома".

В 1921 году в Москве открыли Высший литературно-художественный институт. Сокращенно - ВЛХИ. Он расположился в бывшей усадьбе князей Долгоруковых, на Поварской улице, 52/55.

Это была затея Брюсова, одобренная Луначарским. Брюсов и руководил этим учреждением, и преподавал в нем. Читал лекции по энциклопедии стиха, древнегреческой литературе, истории римской литературы и латынь. А также вел семинар по всеобщей истории.

Московское акционерное общество "К. Эрманс и Ко" рекламирует перцы. Молотый перец на банке представлен "как редкость". Удивительно - плакат выпущен явно в начале XX века. Колониальные лавки возникли значительно раньше, и торговали в них всякой экзотикой вроде муската и шафрана. Кого они хотели удивить молотым перцем?

Тут, скорее, редкость - сама банка. Ее нижний радиус гораздо больше верхнего. При том что бока параллельны друг другу. Такая вещь в принципе невозможна. Но в царстве перцев, видимо, возможно все.

Частью московской англомании сделалась мода на английских гувернанток. Для них в 1904 году даже выстроили специальное общежитие - в Спиридоньевском переулке, в пешей доступности от англиканской церкви. Средства на это предоставила известная московская меценатка с простым русским именем Евгения Ивановна и с несколько экзотической фамилией Мак-Гилл. Она была вдовой шотландского предпринимателя Роберта Мак-Гилла и хозяйкой крупного цементного завода в районе Каланчевской площади.

А сами английские гувернантки - весьма интересный типаж. Он встречался в России еще в пушкинские времена. Александр Сергеевич писал в повести "Барышня-крестьянка": "Резвость и поминутные проказы восхищали отца и приводили в отчаянье ее мадам мисс Жаксон, сорокалетнюю чопорную девицу, которая белилась и сурьмила себе брови, два раза в год перечитывала "Памелу", получала за то две тысячи рублей и умирала со скуки в этой варварской России".

Семья Цинделей была одним из символов финансового успеха. Один герой повести Ильфа и Петрова "Светлая личность" говорил другому: "Лет за двести, товарищ Филюрин, можешь большой капитал составить. Вроде как Циндель станешь".

Кстати, именно в московском магазине Цинделя Маяковскому удалось купить кусок черно-желтой полосатой ткани. Хотя до этого он обошел множество мануфактурных лавок. Из этой ткани мама сшила ему новую кофту. Старая, знаменитая желтая уже казалась стихотворцу скучной.